Послевкусие от прошедших выборов в Госдуму такое: разговора о будущем не состоялось, хотя его ждали. Стабильность — это всегда тактический выбор.
В сентябре с разницей в один день я побывал на большой корпоративной конференции транснациональной компании Bayer, посвящённой будущему фермерства в перспективе до 2030 года, а потом на конференции федеральной ТПП о том, как работать сегодня в медиасреде. Мероприятия очень наглядно показывали, насколько разные вещи стороны привыкли выносить в сферу публичных коммуникаций.
Компанию Bayer представлять не надо — имея выручку в размере около 50 млрд евро, она работает по всему миру, в том числе как поставщик технологий для тех, кто выращивает еду. К слову сказать, в России компания продаёт не так много — лишь на 200 млн долларов в 2015 году, но темпы прироста — более 70%. Откровенно говоря, компания работает там, где наш АПК пока не готов к импортозамещению — отсюда и такие темпы. И речь не только о продуктовой линейке.
Приведу один момент из презентации Лайама Кондона, президента BayerCropScience, который навёл меня на размышления. Комментируя график роста населения планеты, он задал вопрос: а почему все эти люди ещё не фермеры?
Не правда ли, глуповато звучит вопрос? Чего это ради все должны быть фермерами? Что за блажь?
Но как только мы немного притормозим, чтобы изменить ракурс, станет ясно, что блажью подобные вопросы могут казаться только потому, что они возникают как ответ на определённое видение будущего. Такое видение, которого у нас нет. Мы можем сколько угодно говорить о повышении эффективности и конкурентоспособности, создании новых рабочих мест в АПК, но если мы не знаем, к какому будущему они нас должны привести, то мы уже на старте проигрываем тому, кто это знает и делает то же самое.
На самом деле российский АПК уже очень многое умеет и быстро учится, но есть компонент, в котором импортозамещение пока не состоялось. Это — образ светлого будущего для агрария. Может ли оно быть? Чего хочет российский АПК? Ещё больших урожаев? Зачем? Вернуть людей в села? Зачем? Производить говядину? Вот ещё — может, это просто каприз чиновников? Можно выйти за пределы АПК — мы тем самым резко увеличим количество вопросов, на которые сегодня почти не пытаются давать ответы.
На конференции ТПП министр экономического развития Ростовской области Максим Папушенко призывал СМИ находить примеры успешной работы бизнеса, а не только критиковать власть. Это хороший совет для тех, кто не пытался искать примеры эффективной работы. А для тех, кто делает это последние десять лет, ситуация выглядит чуть сложнее.
Дело в том, что успешный бизнес, как правило, имеет стратегию развития. Как бы ни штормило снаружи, как бы не менялась тактика, такой бизнес знает, куда он идёт, куда он хочет прийти через десять лет. Один из принципов, которому нас обучили южные «газели», то есть самые динамично растущие компании юга России, наблюдением за которыми мы занимаемся уже много лет, заключается в том, что роста не будет, если он заранее, причём задолго, не запланирован. Так вот, главный даже не пункт, а целое направление критики власти сегодня связано с отсутствием стратегического мышления, с кампанейщиной, которая ведётся в то время, пока люди пытаются заниматься делом. Коррупционные скандалы, несправедливые посадки бизнесменов, хроника разочарований в сфере государственно-частного партнёрства — это всё мелочи и частности по сравнению с обвинением в отсутствии стратегических приоритетов. На всем юге России пока что только Волгоградская область сподобилась принять стратегию развития до 2030 года, но даже не в принятых документах дело — мы почти не видим попыток сделать стратегии инструментом реального управления.
А ведь стратегическое мышление — тоже технология. Стратегия даёт как минимум иллюзию, что мы знаем, за что мы боремся, она говорит нам, какое будущее мы хотим создать, и это будущее воплощается в коллективных ценностях, которые позволяют нам не только жёстко конкурировать, но и что-то делать вместе для развития той сферы, в которой работаем.
Вот как это работает у транснационала. Он готовится к тому, что в 2030 году население планеты вырастет примерно с 7 до 10 млрд человек, а рост спроса на продукты питания составит около 60%. Это значит, станет теснее на рынках, значит, понадобятся технологии повышения конкурентоспособности. Знакомая для нас тема. Только у нас о ней говорят, как правило, не вспоминая о проблеме технологического замещения, — то есть забывая, что новые технологии, заводы требуют в десятки и сотни раз меньше рабочих мест, чем несколько десятков лет назад. Что цена модернизации и технологичности — высвобождающаяся рабочая сила. Наше правительство привычно призывает развивать конкуренцию, чтобы слабые могли спокойно умереть, забывая о том, что упомянутого высвобождения трудовых масс у нас боятся все чиновники на местах. Они делают всё для того, чтобы показатель безработицы был ничтожным, и готовы из бюджета финансировать долги разорившегося предприятия, которое грозит выпустить на улицу тысячу-другую человек. Потому что они не знают, куда именно должны уйти те самые слабые, а главное — как это им сделать.
И вот блаженный топ-менеджер говорит: они могут уйти в фермерство — если мы сделаем вход в него максимально лёгким и понятным, доступным для любого желающего. Вся дальнейшая презентация президента BayerCropScience была посвящена тому, как это сделать — как посредством технологий дать человеку возможность выбора в пользу не самой грязной работы.
О российском АПК идёт ли речь, или об экономике вообще, необходимо импортозаместить одну важную составляющую бизнеса — готовность продуцировать не только продукт, но и идеологию, а точнее — ту социальную миссию продукта, которая позволяет не бояться будущего.
